Есть моменты в моей жизни, когда мне было по-настоящему стыдно. И как-то они так проходят по памяти очень резко.

Когда мне было четыре года я и мама выехали на лето в дом отдыха в Селятино. Это уже подростком я понял, что Селятино по киесвской железной дороге. То есть - садись в Матвеевке на нарскую электричку и ты уже скоро будешь королем подмосковных удовольствий. С завтраком в восемь утра и ужином в семь вечера. Так вот, вышел я как-о из главного входа..можный такой мордатый четырехлетний ребенок. А у входа лежит палка, маленька легкая и с большим сучком. И я решил её кинуть. Я прекрасно помню свои мысли в тот момент. Практически взрослые. Если кинуть палку, то надо разогнаться и кинть подальше. А лучше в кого-нибудь. Впереди шла женщина лет 22-25, не более. В желтом платье. Наверное, сча бы я сказал молодая девчонка, но тогда ее икры были больше моей головы. Хороше икры, кстати, аппетитные. Не важно. Я швырнул ей палку в спину. И даже попал. Как же она на меня ругалась. Кто бы знал... Мне было стыдно на самом деле.

А в пять лет я жульничал в детском саду в эстафете. Нужно было бегать и приносить по одной картошке из тазика. А я взял две за раз, потому что мы безбожно проигрывали. Проиграла моя команда все равно с таким отрывом, которым Губерниев даже трамвайные остановки не отмеривает. А меня потом ругали. Я сидел на длинной деревянной лавке и чо-то бурчал, что мы все равно проиграли и в правилах нам не объяснили, что нужно брать по одной. Мне было стыдно.

А вот еще было стыдно совершенно непонятным образом. На соревнованиях лет в десять(точно так) я не прыгнул сначала сальхов в два оборота, а потом сразу же аксель. При том, что уж первый был очень простым прыжком и я его прыгал всегда. А аксель, хоть и давался мне как-то криво, но получался. Я докатываю программу по коробке Крыльев(о тогда было везение мы катали на искусственном льду), а мне страшно стыдно перед собой, перед тренером, перед мамой наконец-то, что я ничего не сделал. Все-таки два падения на важных вещах. И в концовке программы в мой воспаленый детский мозг не пришло ничего, кроме, как плюхнуться на лед в шпагат перед судьями. И сложит ручки, как умирающий Дональд Дак. Ну это вместо того чтоб просто красиво с отстраненным лицом застыть у бортика. Это сча я виж разницу между стилем второго и запланированого конца программы и моим поступком. Они тогда аж вскочили со своих Ольга Николаевна, мама тоже приложилась. Мне было стыдно вдвойне, что я их подвел сначала в программе, а потом совершил глупость.

Один раз в четырнадцать лет я поссорился в тысячный раз со своей тётей, у которой я жил весь свой подрастковый пубертатный период. Взял свою собаку и с утра уехал к себе домой, в Матвеевку. И не появлялся до глубокой ночи. А дома у нее в Ясенево аккуратно подрезал провода телефона, чтоб не было заметно где. Знаете, что стыдно было? Было стыдно поддаться на приглашения Ивана и еть у него дома суп куриный часов в шесть вечера. Где-то в ночи тётя дозвонилась до Ваниных родителей и узнала, что я все-таки тут был. А мне было стыдно, что уже в четырнадцать лет я променял идею на тарелку супа. Пусть лучше б они подергались на сутки дольше. Вот он подрастковый эгоизм.

А к тридцати годам мне становится стыдно говорить неправду. Я уже давно стараюсь в таких ситуациях просто что-то недоговаривать. Или самого начала молчать. Или как-то обходить стороной. В последнее время меня что-то уж очень напрямую спрашивают, что я думаю о том или ином человеке. А я все-так огородами, огородами. Лишь бы не соврать. А то самому потом некомфортно. Лучше молчать, молчать и еще раз молчать. Чтоб никто не думал, что ты о другом мыслишь, как ты другого оцениваешь, что было у тебя у самого, что в твоем шкафу стоит скелетом, о чем тебе самому надо заботиться, чтобы никто никогда не знал. Но только не врать. Молчать.

Я знаю, это на самом деле был тяжелый пост, пусть и с байками о детстве. Для меня в первую очередь он не очень простой. А дальше - давайте буду недоговаривать.

ЗЫ Мне прислали контракт с новой работы. Я должен выйти первого октября в 9 утра. Один обед мне будет стоит 10 франков, то бишь 300 рублей. Стоит ли на него подписываться в моей ситуации? 22 рабочих дня в месяц. В дополнении к контракту, я прохожу, как знаменитый Медвед Витали(без шуток). Неужели на, такая на, сложная на, фамилия на? Medvedev, а не Medved или Medveden. Да, кстати, в детстве я всегда ненавидел и стыдился своей фамилии. Мои уши просто резало, когда ко мне не обращались по имени. Чуть ли не до института, чтоб не соврать. А сча я без проблем подпишусь Вэмедведев. Но первая буква всегда Вэ! Но только не корябайте, сволочи швейцарские!

ЗЗЫ Если б только кто знал, как меня достали те люди, что вокруг сейчас разговаривают по-русски. Избито и банально - мне душно и уныло с ними. Но мы пока нужны друг другу. Достали эти долбанные ненастоящие отношения. Пластиковые, целлюлоидные, пластилиновые.