Между Гитлером и Лениным. Как говорила моя мама: "Забыть день моего рождения тяжело, я между Гитлером и Лениным, 21-го, ну прям перед субботником". Сегодня мама официально могла бы выйти на пенсию, 55 лет. Она не дожила всего-то ничего то этого дня...чуть меньше 17 лет и не дожила. Семнадцати. Вот так. Только-только перешагнув порог в 38 лет.

Я всегда знаю, в какой день недели будет мой личный день рождения в этом году. Он всегда совпадает с маминым. Значит у меня тоже будет четверг. Хо-хо! Хорошо, что не вторник. Все же ближе к выходным.

Все детство у меня не было никого ближе. Я был очень привязан к ней. "Очень" - не то слово. Я дико скучал, когда приходилось куда-то уезжать. Будь то лагеря на месяц, или неделя, когда я или она уезжали(то я с ансамблем, то она по каким-то своим поездкам). Как говорит мне постоянно моя тетя: мамка с тобой носилась. Это совсем не так. Мама мной просто занималась. А в ответ, как я уже когда-то писал...мне было просто стыдно ее расстроить. Хуже не было наказания.


Ребенком я оказывался между моей сложной бабушкой и мамой. Я прочитал "Похороните меня за.." Санаева в самом первом издании. Весьма случайно наткнулся. И что могу сказать...жутко не понравилось. Хотя, сам бывал в подобных ситуациях. Но это настолько личное, что, что, невозможно об этом так писать...а и хрен бы с ним. А еще кино сняли. Хоспадя.

Лет с трех, а может с двух, а может и еще раньше у меня была такая привычка: дергать ее за мочку и напевать дурацкую считалочку. Я и сейчас могу это считалку воспроизвести. Со стороны это кажется каким-то бредом, но я кончиками пальцев помню те ощущения.

Мы знали полторы карточных игры, но как мы в них играли вечерами...о!!! Я помню те свои ощущения, ощущениия азарта, что вот пока не выиграю, не лягу спать. А это всего какой-то переводной дурак один на один.

В те редкие месяцы перерывов между больницей, когда мы жили у нас дома вдвоем,  помню очень хорошо. Бабушка уже умерла, у меня была отдельная комната. Мама не могла жить без обезболивающих. А их не было. Я постоянно просыпался ночью от стонов. Ей было и больно, и знобило. А я...про себя ругаясь, спать-то хочется, чешу на кухню, сажусь на табуретку. Жду, когда вскипит чайник. Наливаю, тащу баралгин(для меня нет анальгина с тех пор, только баралгин, кстати). А спать ну хочется и все тут. А я - Мам, что еще сделать? - Иди спи. Вырубаюсь. Потом, перед школой варю ей кашу и чешу на уроки. И про себя опять ругаюсь, что не выспался. Подумай, дурачок, тебе-то все легко было. Ей-то каково?

Мама никогда особо не любила футбол. Но как мы болели за Италию в то лето 94-го! О,
то что-то. Это единственный финал, который я могу расписать по ходам. Да-да, когда Р.Баджо промазал. Двоечник.


Мы тогда покупали по четвертинке черного. Где сейчас так купишь? И на развес по сто грамм мармелада. По сто, вот так, а не по пол кило. Можно было. Я растапливал мармелад в горячей воде или в чае. Тогда любил. А сейчас - только закидать в рот их побольше и жевать во все оставшиеся 11 зубов.


Я не люблю бывать на кладбище, ничего не могу с собой поделать. Не люблю и все тут. Кладбища - это не мое любимое место. Я не люблю Хованское, там ходишь по могилам, какие там дорожки? что вы...Я не знаю, что делать, когда ты все-таки находишь нужный тебе участок. Стоять, смотреть? Я не хочу помнить людей мертвыми. Не хочу ходить по их костям.
Маму хоронили через два года после бабушки, тогда я не поехал на кладбище. А вот на маминых был. До сих пор помню запах сырой земли.


Я пришел в школу с каникул с небольшой задержкой из-за всех этих мероприятий. Первый урок была информатика, как сча помню. И меня спрашивают, где был. А я такой весь из себя спокойный. И только Мише Лукашину и говорю(потому что он знал маму хорошо)...а вот мама умерла, вот так. А он и не знает что сказать. А я и сам не знал бы. Глупая ситуация какая-то.

Не знаю, как сложилась бы моя жизнь, не будь всего этого. Не будь такого ко мне отношения, не будь такого вот воспитания, не будь раннего ухода. Сейчас, оглядываясь, я могу сказать, что мне далось все очень тяжело. А тогда мне казалось, что...ну случилось и случилось. Все как-то было легче. Хотя...господи, как же я скучал. Знаете, я не плакал ни на одной официальной части формата "поминки и пр." Как-то это все...ну что-то странное. Но иногда находило что-то. И вот...какое-то звериное чувство, что не хватает человека. Ни разу, ни к кому не шел плакаться(вру, один раз было...но только один и не буду об этом, не хочу).
Нет, жизнь была б совсем другая. Не лучше и не хуже, просто другая.

Я не думаю, что мама бы мной сейчас была довольна. С кучей каких-то тараканов в голове, эгоистичный малый, совсем не враг алкоголю ну и еще кое-что с темной стороны силы. Это не самый полный список.

Просто хочу сказать, что все, чего я добился в этой жизни...это все было оттуда из детства. Благодаря маме и вопреки всем остальным.
И все же сейчас, через 17 лет, мне все равно стыдно, что не сделал так, чтоб было лучше. стыдно, что малодушничал тогда. Стыдно, что зачастую просто себя отвратительно вел. Стыдно, что сегодня совсем не тот. Я не про работу, стремления и достижения, а про себя, как человека.

Ну вот...человек, который хотел стать поваром. Это все о нем. Нет, не о нем. Имена забывать нельзя.

Маму звали Ольгой.